– Минуточку. Какая, вы сказали, там сумма?

– Фортескью. Чек на сто сорок семь фунтов и десять шиллингов, – еще раз прочел Гулд. – Внесены на текущий счет.

– Значит, примерно сто пятьдесят гиней, – решил округлить Френч.

– Но у меня тут указано сто восемьдесят девять фунтов, – сказал Харкорт.

– По-моему, проще сравнивать в гинеях, – не отставал Френч.

Однако директор пропустил его реплику мимо ушей и спросил у Гулда:

– И какая там указана дата?

– Шестое августа.

– И у меня тоже шестое августа. Ничего не понимаю… Дайте-ка я взгляну на этот корешок. Вроде бы все тут в порядке. Надо будет потом перепроверить данные за этот день. Может, в этот день от Фортескью было два чека?

– Но в тетради для записей мисс Хит фигурирует только один чек от Фортескью.

Кивнув, мистер Харкорт вызвал звонком главного бухгалтера и велел ему отыскать сам квиток. Выяснилось, что там действительно указана сумма в сто восемьдесят девять фунтов, совсем не та, которая стояла на корешке книжки Далси. Дальнейшая проверка подтвердила, что шестого августа от Фортескью в банк поступила оплата по одному чеку.

Директор и оба детектива обменялись недоуменными взглядами. Френч попросил разрешения позвонить, и мистер Харкорт молча придвинул аппарат к нему поближе. Френч набрал номер.

– Мистер Берт? Вы помните пациента по фамилии Фортескью?

– Сэра Ридли? Разумеется, помню. Несколько недель назад я его прооперировал.

– А вы не могли бы вспомнить, сколько он вам заплатил?

– Дело было еще в августе, и точную сумму я назвать затрудняюсь. Думаю, он заплатил сто пятьдесят гиней.

– А случайно, не сто восемьдесят?

– Сто восемьдесят? Едва ли. За такую операцию мы берем гораздо меньше. Но почему вы об этом спрашиваете?

– Да тут неразборчиво написана одна цифра, сэр, – не моргнув глазом объяснил Френч. – Так что большое вас спасибо за подсказку, выручили.

Он повесил трубку и задумчиво произнес:

– Похоже, у мисс Хит цифры верные.

На минуту в комнате повисла гнетущая тишина. Гулд не мог скрыть своего торжества, Френч сохранял невозмутимый вид, а Харкорта явно обуревали изумление и ярость – одновременно.

– Давайте не будем торопиться с выводами, – предложил Френч, – и продолжим проверку.

Результаты дальнейшей проверки были малоутешительны. Через пять дней после шестого августа чек в сто шестьдесят гиней был разбит: сто двадцать внесено на текущий счет, а сорок гиней забрали наличными. Каждые четыре-пять дней все повторялось по той же схеме. После того как в банк поступали деньги по чеку более крупному, чем тот, что фигурировал в корешке платежек Далси, далее следовал «нивелирующий» излишек. Когда же было окончательно выяснено, что ни пенни из этих «излишков» доктор Берт не получал, цель всех этих манипуляций наконец стала ясна. Поблагодарив совсем павшего духом директора за помощь, возмутители спокойствия отправились на Харли-стрит.

Там они аккуратнейшим образом разложили все тетради и квитки Дачей по прежним местам, справедливо рассудив, что обязательно должны существовать дубликаты записей и корешков от квитанций, но хранят их уже не в письменном столе, а в более надежном месте. И тайник в конце концов был найден. Вечером Френч и Гулд встретились с доктором Бергом и, прочитав ему небольшую разъяснительную лекцию, отправились к себе в Скотленд-Ярд.

Узнав правду, мистер Берт схватился за голову. Френч, грешным делом, считал, что не стоит ему так уж сильно переживать, но отчаянию Берта не было предела.

– Мои пациенты! – стонал он. – Я обманул их! Я обсчитал их самым бессовестным образом! А потом как ни в чем не бывало снова с ними встречался, разговаривал… как будто ничего такого не произошло! Какой кошмар!

Френч пытался его утешить.

– Вашей вины тут нет, сэр, ни малейшей. Деньги присвоил этот мошенник, безусловно незаурядных дарований. Да-да, наверняка это все придумал и разработал Роско, мисс Хит действовала по его указке. Вы ничего не знали, стало быть, вы за эти хитроумные фокусы не в ответе.

– Как это не в ответе?! Нет, я обязан все вернуть, до последнего пенни.

– Думаю, с них хватит и половины, и то это будет слишком щедро с вашей стороны, – возразил Френч. – Впрочем, это меня уже не касается, простите, я немного увлекся.

Френчу стоило немалого труда убедить доктора в том, что ему не следует ничего предпринимать без санкции Скотленд-Ярда. Поначалу профессор и слушать ничего не хотел, только твердил, что немедленно должен покончить с этим кошмаром. Френчу пришлось прибегнуть к угрозам.

– Сэр, вы вынуждаете меня говорить нелицеприятные вещи. Ваша попытка восстановить справедливость может обернуться бедой, и тогда на вашей совести будет уже человеческая жизнь. Поймите, мы пришли не ради того, чтобы найти воришку, укравшего по нескольку гиней у ваших пациентов. Мы ищем убийцу. У нас есть подозрение, что мистер Роско из корыстных побуждений совершил убийство – из корыстных побуждений. Но никаких доказательств у нас пока нет. Если вы скажете мисс Хит, что нам все про нее известно, она тут же предупредит Роско, а он может уничтожить все важные улики. Если это случится, вы будете нести ответственность за то, что он не понесет наказания. Вам могут предъявить обвинение в соучастии, точнее говоря, в укрывательстве преступника.

Последняя фраза все-таки произвела отрезвляющее действие. Берт, вздохнув, обещал ничего не предпринимать без ведома полиции.

Немного остынув после споров, они – теперь уже втроем – стали детально обсуждать найденные улики, раскладывая все факты по полочкам. И в результате обсуждения все окончательно прояснилось. Теперь было понятно, зачем понадобился «жучок» в кабинете доктора и микрофон под столом у Дачей, зачем нужна была двойная бухгалтерия и, стало быть, разные тетради для записей и прочее. А потом сам собой напросился естественный вывод: столь искусно сделанная поддельная печать была под силу настоящему виртуозу, не уступающему своими способностями все тому же Роско.

– Чтобы придумать такую изощренную схему, требуются не только изощренные мозги, но и особый кураж, – подытожил обсуждение Френч. – И еще гибкость, умение найти подходящую жертву. Должен признать, что мисс Хит, безусловно, тонкий психолог. Ведь ее задачей было не только убедиться в том, что выбранный для обмана пациент не спросил о стоимости предстоящих услуг, но понять, что он и потом ничего не станет спрашивать, даже если ему покажется, что цена слишком завышена.

– Да, у нас есть такая категория пациентов, их совсем немного, – подтвердил доктор. – Обсуждать сумму гонорара они считают слишком унизительным для себя. Они обожают демонстрировать, что подобные суетные мелочи их не интересуют, и готовы выложить любую сумму.

– Роско наверняка делал расчет именно на таких пациентов, которые любят пускать пыль в глаза. Однако игра эта все разно была слишком опасной, рано или поздно все наверняка бы раскрылось.

– Возможно, потому Роско все устроил таким образом, чтобы в случае «прокола» все улики падали только на мисс Хит, – предположил Гулд.

Френч кивнул.

– Скорее всего, но он все равно от нас никуда не денется. Ну что же, мистер Берт, нам пора возвращаться на службу. Мы будем держать вас в курсе. А пока – никакой личной инициативы.

Перед уходом Френч позвонил сэру Мортимеру Эллисону, чтобы получить его благословение на встречу с майором Летбриджем, после чего набрал номер майора и сказал, что приедет завтра утром.

Глава 16

Лучик света

Прибыв в полицейское управление Стейнза, Френч увидел в кабинете не только Летбриджа, но также и старшего полицейского офицера Клементса и инспектора Пардью. Френч подробно описал сделанные накануне открытия, и его сообщение произвело настоящий фурор.

– Так я и знал! – торжествующе воскликнул Летбридж, – знал, что тут что-то нечисто! Разумеется, я не представлял, что именно этот Роско натворил, но что он скользкий тип, понял сразу! Судя по тому, что нам сейчас рассказал мистер Френч, он мог ловко подстроить и убийство, ему не занимать ни ума, ни наглости. А мотив у него имеется, тут уж точно никаких сомнений. У меня есть свидетели, которые могут подтвердить, что он крутит амуры с мисс Чаттертон. Что и говорить, невеста она очень выгодная.